Прошло уже более 15 лет нашего «беженского» церковного существования. Вспомним, какие бедствия случились с нами в эти прошедшие годы! Еще не был подписан «Акт о каноническом общении» с Московской Патриархией, как мы уже были разделены на две враждующие группировки, возглавленные такими архиереями, что после десятилетних мытарств нам не оставалось ничего, как только бежать от них.
Полезно обратиться назад и проанализировать события 15-летней давности, чтобы понять свои ошибки.
Зарубежная Церковь в течение десятилетий отличалась своей монолитной устойчивостью. Для ее членов не было характерно устраивать разделения из-за каких-либо разногласий. Как же объяснить то, что не принявшие соединения с МП в 2007 г. оказались разделены на микроскопические группы – «осколки» РПЦЗ?
В РПЦЗ в течение ряда лет насаждалось убеждение в своей исключительности, поскольку тогда РПЦЗ твердо придерживалась чистого Православия, в то время как другие Церкви в той или иной мере уклонялись от него. Таким образом, стояние в истине в головах зарубежных прихожан приравнивалось к принадлежности к РПЦЗ. Постепенно родилось представление о единой истинной юрисдикции, к которой необходимо принадлежать, чтобы быть в числе спасающихся.
Заблуждение здесь состоит в том, что понятие Церкви подменяется понятием юрисдикции, т. е. церковно-административной структуры.
Когда же после 2007 г. эти прихожане оказались в разных Синодах, то понятие о истинной юрисдикции было перенесено уже на свою группировку. Отсюда удивительное явление, что члены одной РПЦЗ стали считать только себя принадлежащими к Церкви, а своих собратьев, оказавшихся в другой церковной юрисдикции, объявляли раскольниками и отщепенцами.
Но кроме духовно-психологических причин, несомненно, имеются и внешние причины нашей раздробленности. Заметно присутствие злой воли, намеренно способствовавшей разделению нас на враждующие группировки и поддерживающей эту вражду.
Опыт показал, что при наличии у предстоятелей Церквей воли к объединению, не наблюдается никакой оппозиции снизу, и все предрассудки быстро преодолеваются. Отсюда видно, что истинная причина нашего разделения – отсутствие доброй воли к объединению в первоиерархах групп РПЦЗ. Эти первоиерархи бессовестно эксплуатируют упомянутый предрассудок прихожан, провозглашая только свою группу единственно благодатной и спасительной.
Невозможно отрицать тот факт, что соединение РПЦЗ с Московской Патриархией было результатом многолетних усилий российских спецслужб. КГБ трудился над достижением этой цели в течение десятилетий. Производилась инфильтрация зарубежных приходов, агитация, вербовка сторонников и даже физическое устранение влиятельных церковных деятелей, противников соединения.
Последняя фаза этой спецоперации взяла около 10 лет, и сигналом для ее начала была открытая встреча Арх. Марка с Патр. Алексием в декабре 1996. По всей вероятности, решение о соединении было принято в кулуарах Нью-Йоркского Синода после встречи с президентом В. Путиным, 25 сентября 2003 года. Последовавший затем «объединительный процесс» был не более, как фарсом, и 17 мая 2007 г. в московском храме Христа Спасителя Митр. Лавр подписал “Акт о каноническом общении” с МП.
Почему для КГБ было так важно подчинить своему влиянию РПЦЗ?
КГБ изначально ставил перед собой задачу установить идеологический контроль над русской эмиграцией, причем чекисты в этом достигали значительных успехов. Не раз отмечалось, что российской эмиграцией не было создано многочисленных общественных организаций, а к существующим организациям русские люди часто относятся с недоверием. Для русской эмиграции именно церковные приходы служили изначально центрами притяжения.
Поэтому для КГБ взять под свой контроль РПЦЗ, означало получить возможность направлять общественную жизнь эмиграции. Чтобы оценить успехи КГБ в этом отношении, достаточно сказать, что после соединения с МП приходы РПЦЗ стали центрами пропаганды российского режима.
В годы, предшествовавшие соединению с МП, число противников соединения среди Зарубежного духовенства было приблизительно равно числу его сторонников (вероятно, гэбэшники были приятно удивлены, когда оказалось, что большинство этих противников соединения, когда оно произошло, как ни в чем не бывало, поплыли по течению прямо в МП).
Невозможно себе представить, что КГБ не подготовил никакого плана действий в отношении тех священников и мирян, которые находились в оппозиции к МП. Ведь если бы после подписания «Акта» образовалась многочисленная группа противников соединения, включающая известных церковных деятелей, то это в значительной степени нивелировало бы успех соединения. Этого нельзя было допустить.
Характерно, что в период перед соединением Вл. Лавр легко давал благословение на переход в греческие старостильные Синоды. И это не трудно понять. Греческие Истинно-Православные Синоды не воспринимаются как прямая оппозиция МП. Для творцов соединения потеря даже значительной части прихожан не составляла угрозы; даже напротив, чем большее число старых зарубежников ушло бы, тем скорее произошло бы замещение состава приходов новоприезжими из России, воспитанными в МП. Поэтому для творцов соединения наилучшим вариантом было, чтобы противники объединения рассеялись бы по Греческим Синодам.
КГБ в своей борьбе с Церковью обычно следовал двум принципам: 1. Разделяй и властвуй. 2. Если не можешь победить, то возглавь.
Именно эти два подхода видны в создании «послушной» Московской Патриархии. Согласно плану Троцкого, главной целью образования сергианской лже-церкви было расколоть Русскую Церковь, что и было достигнуто. Одновременно чекисты получили возможность контролировать Церковь через своих агентов в среде епископата.
Но вернемся к вопросу, как могло получиться, что в 2007 г. противники соединения оказались сразу же разделены на две враждующие группы. Разве у этих прихожан и духовенства РПЦЗ были между собой какие-то разногласия или ссоры? Совсем нет. Если мы предположим, что это было организовано КГБ, то все станет очень просто, и частички паззла встанут на свои места.
Нам могут возразить, что это не более, как предположение. Разумеется. Но нужно понимать, что КГБ по своей природе – конспиративная организация, поэтому нам ничего другого не остается, как только делать предположения. С другой стороны, если мы исключим из картины КГБ, как главную действующую силу, то мы окажемся неспособны вообще что-либо понять в этих событиях.
Мы ничего не утверждаем, а только анализируем то, что произошло.
КГБ не мог допустить образование альтернативной РПЦЗ. Чтобы этого не произошло, нужно было разделить противников соединения, скомпрометировать их, внедрить в их среду своих агентов и взять их под контроль. Все это было исполнено с легкостью и чрезвычайно успешно.
Но рассмотрим события по порядку.
Окончательное решение о соединении с МП было сделано Синодом в Нью-Йорке 6 сентября 2006, который утвердил и одобрил «Акт о каноническом общении». Оставалось лишь согласовать некоторые детали, время подписания «Акта», и т. п. Противникам соединения не оставалось ничего, как только ждать неизбежного.
В такой атмосфере Архиепископом Тихоном Омским (Пасечником), председателем Синода Русской Истинно Православной Церкви (РИПЦ), было опубликовано несколько воззваний, в которых он убеждал противников соединения не ждать подписания «Акта» в мае 2007 г., а перейти временно под его омофор. Арх. Тихон обещал свою помощь с хиротониями новых епископов для воссоздания иерархии и административной структуры РПЦЗ. Он подчеркивал, что не стремится распространять свою юрисдикцию вне Российских границ, и когда будут рукоположены епископы для РПЦЗ, он сложит с себя полномочия.
Синод РИПЦ писал (24 ноября 2006 г.): «Наше видение предполагаемого пути к восстановлению Церковного Управления Заграницей таково: мы не создаем своих структур в зарубежье, наша общая с зарубежным духовенством цель – сохранить каноническую РПЦЗ, помочь Зарубежной Церкви-сестре в трудный период Ее жизни… После восстановления Архиерейского Синода РПЦЗ, Русская Церковь будет представлять две равночестные части – РИПЦ и РПЦЗ, при разных церковных администрациях в евхаристическом общении и духовном единстве».
До восстановления органов церковного управления в РПЦЗ, зарубежные приходы, временно переходящие под омофор РИПЦ, должны были находиться в подчинении председателя Синода РИПЦ, Арх. Тихона.
Увы, события последующих лет показали, что все это было обманом. Арх. Тихон сразу же стал выстраивать зарубежную епархию «под себя» и укреплять свое влияние, опираясь на лично преданных ему прихожан. А спустя пару лет он уже открыто переменил свою риторику и стал утверждать, что Зарубежная Церковь, как часть Русской Церкви, должна навсегда оставаться под омофором «матери-церкви», т. е. РИПЦ. Когда же спустя 10 лет в зарубежных приходах начался стихийный исход из юрисдикции Арх. Тихона, с его стороны последовали канонические прещения и судебные иски за приходское имущество.
Со стороны КГБ здесь был простой расчёт: кто-то из противников соединения откликнется на это приглашение Арх. Тихона, но конечно, не все, – часть их решит не предпринимать никаких действий и останется с Митр. Лавром до самого дня подписания «Акта» 17 Мая. Таким образом, автоматически получатся две группы.
Те, кто не присоединился к РИПЦ, после 17 мая 2007 г. оказались под омофором Еп. Агафангела Одесского (Пашковского), единственного из архиереев Синода Митр. Лавра, который не согласился на соединение с МП (если не считать престарелого и больного Еп. Даниила (Александрова)). Важно отметить, что Еп. Агафангела никто не приглашал и не назначал на это место; он, как единственный оставшийся епископ, естественно встал во главе этой церковной группы. Таким образом, Арх. Тихон сам предложил свою помощь, а Еп. Агафангел остался как безальтернативный выбор.
Кроме этих двух вариантов другой альтернативы у противников соединения не было, кроме как присоединиться к одному из греческих старостильных Синодов, что многие и сделали, еще более ослабив РПЦЗ.
Как же воспользовался своим положением Еп. Агафангел? Он сразу же стал создавать Синод, в котором его сторонникам было бы обеспечено большинство голосов. Для этого он в кратчайший срок совершил несколько архиерейских хиротоний, без всякой нужды рукополагая в архиереи никому не известных личностей, для несуществующих епархий. Он даже принял двух епископов из Секачевской группы, о которой доподлинно известно, что эта линия иерархии не имеет апостольского преемства и восходит к самозванцу и агенту ГПУ Михаилу Поздееву.
Еп. Агафангел создал фиктивный Синод, истинной целью которого было держать нас под контролем.
Через год, в ноябре 2008 г., Еп. Агафангел организовал собор в Нью-Йорке, больше походивший на спецоперацию, чем на церковный собор, на котором он был возведен в сан Митрополита.
Эти два первоиерарха, Арх. Тихон и Еп. Агафангел с первых же дней начали резкую полемику друг с другом на интернете, называя друг друга неканоничными, безблагодатными, и т. п. Эту полемику подхватывали их сторонники, высказывавшие те же обвинения, но уже в крайне грубом, недопустимо ругательном тоне. Параллельно оба иерарха издавали воззвания, приглашая друг друга вступить в общение, однако на таких условиях, которые были заведомо неприемлемы для другой стороны.
Таким образом, разделение, случившееся лишь в силу обстоятельств, все более углублялось, переходило на принципиальный, канонический уровень и приобретало крайне враждебный характер.
В то же время эта безобразная интернетная «грызня» компрометировала нашу Церковь, и отталкивала от нее прихожан.
Из сказанного выше не следует непременно, что мы считаем обоих этих иерархов штатными агентами КГБ. Но не нужно забывать, что КГБ является главной движущей силой российского режима, контролирующей в России все сферы общественной жизни. Граждане России являются потенциальными заложниками этого режима. Нужно также упомянуть, что ФСБ (КГБ) до последнего времени чувствовала себя и в Украине вполне комфортно.
Весьма мудрым было решение Собора в Маунтин-Вью в январе 2017 г., что Зарубежный Округ, поддерживая евхаристическое общение с Российским Округом, должен при этом сохранять свою полную административную независимость.
Размышляя о событиях тех лет, удивляешься непостижимой наивности и доверчивости зарубежных прихожан. Как могли они доверить церковное строительство совершенно не знакомым им архиереям? Можно ли представить себе, например, что на приходском собрании прихожане выбрали бы приходским казначеем лицо неизвестное, которого никто из присутствующих не знает? В нашем же случае никому не известным епископам были даны полномочия глав Церквей, им был дан карт-бланш организовать жизнь нашей Церкви!
Духовно-нравственный уровень епископата Зарубежной Церкви всегда был очень высок. Отсюда для зарубежной паствы было обычно относиться с почитанием к своим архиереям. Вероятно, это и явилось причиной того, что мы стали легкой добычей.
С другой стороны, вспомним в каком положении мы находились: мы были преданы нашими архиереями, растеряны, разъединены. Между нами суетились засланные агенты, и их голос был слышнее других. Легко быть мудрым задним умом.
Переход под омофор Арх. Тихона и Митр. Агафангела был ловушкой, но чтобы понять это, священникам и прихожанам потребовалось около 10 лет. Помню, такими словами встретил меня покойный о. Михаил Константинов при нашем первом знакомстве: «Владыка, мы попали в ловушку».
Мы чувствовали, что нас обманули. Мы чувствовали, что эти епископы не являются тем, за кого они себя выдают, что они самозванцы. Они были носителями чуждого духа, духа МП, хотя и в камуфляже истинно-православной риторики. Хорошо это выразил Еп. Стефан (Сабельник), обращаясь к архиереям РИПЦ: «Вы не можете быть епископами Истинной Церкви, потому что вы лжете».
После 10-летних мытарств под их властью, мы наконец вырвались на свободу, как из рук разбойников, хотя и ценой потери людей, приходов и имущества. Мы вырвались на свободу с навешенным на нас ярлыком неканоничных раскольников, потому что из этой канонической ловушки не было выхода, если следовать букве канонов.
Независимо друг от друга, и почти в то же время, большая часть зарубежного духовенства и мирян вышли из подчинения Митр. Агафангела и Арх. Тихона. И уже несколько месяцев спустя между Арх. Андроником и Еп. Стефаном было установлено евхаристическое общение, а затем, в сентябре 2017, был сформирован Зарубежный Округ, вместивший в себя обе эти группы.
По крайней мере теперь постараемся быть осторожнее, чтобы не повторять прежних ошибок. Мы должны более всего дорожить свободой нашей Церкви.
+ Епископ Андрей
